Даосская притча - "Свойства совершенного человека"

Некто по имени Сунь Сю пришёл к дому учителя Бянь Цин-цзы и, сетуя на свою судьбу, сказал:

— Меня, Сю, в моей деревне никогда не звали ленивым и никогда не звали трусливым. Но на полях моих не родилось зерно, а служба царю не принесла мне славы. И вот меня изгнали из моих родных мест. В чем же я провинился перед Небом? За что мне такая участь!

— Разве не слыхал ты, как ведёт себя совершенный человек? — ответил Бянь Цин-цзы. — Он забывает о своей храбрости, о зрении и слухе, странствует привольно за пределами мирской пыли и грязи, скитается беспечно, не обременяя себя делами. Это называется «действовать не упорствуя, быть старшим не повелевая». Ты же выставляешь напоказ свои знания, желая поразить невежд, стремишься к чистоте, чтобы сделать заметной грязь других. Ты блистаешь повсюду, словно желая затмить блеск солнца и луны. Между тем тело твоё в целости и сохранности, и участь твоя несравненно счастливее тех, кто погиб безвременно, кто глух, слеп или хром. Чего же ты ропщешь на Небо? Уходи прочь!

Сунь Сю ушёл, а Бянь Цин-цзы вошёл в дом, сел на своё место, обратил лицо к небесам и сказал ученикам:

— Только что ко мне приходил Сунь Сю, и я поведал ему о свойствах совершенного человека. Боюсь, он очень испугался, а потому может впасть в сомнения.

— О нет! — отвечали ученики. — Если то, что сказал почтенный Сунь, истинно, а то, что сказали вы, ложно, ложь, конечно, не сможет опровергнуть истину. А если то, что сказал Сунь, ложно, а сказанное вами, учитель, истинно, Сунь, конечно, усомнится и придёт вновь.

— Нет, — ответил Бянь Цин-цзы. — В старину в окрестностях столицы Лу опустилась птица. Луский царь обрадовался, велел принести в её честь обильные жертвы, исполнить мелодию «Девять гармоний», дабы усладить её слух музыкой. А птица загрустила и не могла ни есть, ни пить. Вот что значит кормить другого тем, чем сам кормишься. Ведь чтобы кормить птицу так, как кормится она сама, нужно позволить ей гулять в густых лесах, плавать на озёрах и реках, кормиться водяной живностью и жить так, как ей самой удобно.

Как же мог не испугаться Сунь Сю — человек, мало что видевший в жизни? Рассказывать ему про свойства совершенного человека — всё равно что катать мышь в повозке или веселить перепёлку барабанным боем: и та и другая, того и гляди, умрут со страху.